Все книги

"Мы будем петь голосами своих детей"..........

Мой сыновий долг донести до людей творчество моей матери Людмилы Супруненко, пусть тепло ее души согревает сердца неравнодушных людей........

Горели подбитые машины, возле грузовиков копошились военные и продолжали рыдать над погибшими телами родственников женщины и дети. Основная часть «золотого конвоя» успела проскочить на левый берег Днепра. Теперь для Кузнецова этот конвой был, как родной. То, что он остался здесь один не страшило мужчину. Лишь бы Оля растормошила его тело на диване раньше, чем прилетят Ю-87...

Она ворвется в жизнь Дремира словно вихрь, меняя размерное течение жизни. Найдет новых друзей и родственников, сразится с могущественными врагами. Хрупкая девочка-маг заставит жить королевство по новым правилам.

Вниз! Вниз, быстрее! Не подставить хвост! И снова следы пуль все ближе и ближе. Надо крутануться вокруг собственной оси, сделать вертушку. Перегрузка вдавливает в кресло пилота. Глаза казалось, вылезут из орбит. Самолет выровнялся над самым лесом. На хвосте никого.

Новый мир, в котором она очутилась, наряду с небывалой новизной и великолепием, таил в себе скрытую угрозу. Но какую? Заклятие «забвения» наложенное на Хельгу, лишило ее воспоминаний, и теперь у нее в этой жизни было всего две важные задачи, приспособиться и вспомнить, кто она на самом деле.

Чем ближе она подходила к огневой точке, тем все больше сжималось сердечко от внутреннего напряжения. Щели амбразур, словно глаза какого-то сказочного монстра, наблюдали за ней. Она подошла к главному входу. Дверей уже не было. От них остались лишь массивные петли. Охотники за металлоломом постарались. Девушка протиснулась внутрь и прошла в полутьме извилистых коридоров в комнату, из которой была видна дорога...

Геннадий Чардымов еще раз полюбовался новым нагрудным знаком на своей голландке. Старый знак затерся и теперь даже щетка и хозяйственное мыло, которые использовали матросы для стирки своей одежды, не могли придать ему респектабельного вида. Этой замены вполне хватит до осени, а там дембель и прощай военно-морской флот.

Привязанность к морю осталась во мне.
Расстаться наотмашь - не волен.
Я с ним, когда волны поют в тишине,
И в дни, когда берег безмолвен.

-Целься! – прошла вторая команда. Чижов сосредоточил зрение на своей жертве. Она слышала, кто будет в нее стрелять, и теперь сама смотрела на Григория. Карие глаза девчонки, не моргая сверлили взглядом взрослого мужчину. Она словно заглядывала в его душу, безмолвно вопрошая: «Как же ты дожил до такого, Гриша?» А, что он? Он, как и все, просто хотел жить, - искал себе оправдания Чижов. Если он сейчас нажмет курок, то обратной дороги не будет. А если не нажмет, то лежать и ему в этом овраге. Что сильнее, мораль или чувство самосохранения?
-Пли! – рявкнул Бородай. Палец ......