Все книги

Отчаяние и надежда, молитва и вера.
Уголовное преследование, тюрьма и немного мистики.

Магистральное стихотворение:

* * *
Я чист перед Богом,
Неважно, что думает суд,
В безмолвии строгом
Меня конвоиры ведут.

Неважно, что сыщик
В глаза ухмыляется: "вор!"
Неважно, что свищет,
Как плеть надо мной приговор.

Неважно, что руки
Сложить приказали назад,
Неважно, что звуки
Решетки и стены дробят.

Неважно, что письма
Тюремщик обязан читать,
Неважно, что листья
В лесу пожелтели опять.

И пусть по острогам
Недолгий мой век протечет.
Я чист перед Богом,
А все остальное не в счет.
5.04.95 г.

И, конечно, роскошные иллюстрации Юлии Дьяконовой (Тири).

"Звонили в дверь, это точно. Я простонал и перевернулся на другой бок. Звонок повторился. «Кого там черти носят?» - проворчал я и открыл глаза. По экрану компьютера разлетались окна «Fenestrae -NT». Я зло нажал «reexeg », и комп начал медленно перезагружаться. Что мы такое пили вчера? «Молоко Пресвятой Девы»? Или «Слезы Иисуса»? Или сначала одно, а потом другое? Звонок уже гудел не умолкая. Я наскоро натянул джинсы и, зевая, направился к двери.
- Кто там? - сонным голосом спросил я.
- Откройте! Святейшая Инквизиция!
Я пошатнулся и почувствовал лбом холод замка. Хуже могла быть только Смерть с косой собственной персоной. Я выпрямился и осторожно посмотрел в глазок. Да, сомнений быть не могло. Мужчина средних лет с этакой сладкой физиономией и воздетыми горе очами, словно в непрерывной молитве. Сразу видно: духовное лицо. К тому же одет в черную мантию инквизитора поверх белой сутаны. Из-под сутаны видны кроссовки, но, к сожалению, от этого не легче. Следователь Святейшей Инквизиции..."

Вторая книга цикла "Кратос".
Первая книга "Кратос" здесь: https://author.today/work/90018
Но можно читать и независимо.
Третья книга "Город убийц": https://author.today/work/109082

Можно читать без второй: ГГ-разные. В третьей ГГ - Анри Вальдо.

Артур Вальдо – сын тессианского революционера, сепаратиста и террориста Анри Вальдо, пасынок покойного императора Кратоса Даниила Данина и воспитанник правящего императора Леонида Хазаровского.
Как так исторически сложилось, изложено в первой книге цикла «Кратос». Вторая книга о том, как с этим быть. Тем более, что в жизни Артура намечается не только любовь, но и некоторые проблемы. Да и в империи не все спокойно, а власть императора не так прочна, как кажется.

Первая книга цикла "Кратос".
Вторая книга "Пасынок империи" здесь: https://author.today/work/93274
Третья книга "Город убийц" Здесь: https://author.today/work/109082

"Сквозь огромные окна бьет багровое закатное солнце, стучит под сапогами искусственный камень пола, там, за стеклом, шумят деревья, огромные как галактические линкоры, тени играют на бархатной обивке стен. За спиною и по бокам гулкие шаги охраны, руки сложены за спиной.
Я не могу поверить в происшедшее..."

Космическая империя Кратос. Умирает старая императрица Анастасия Павловна, и к власти приходит ее преемник – Владимир Страдин. Чем обернется его правление?
Перемены не заставляют себя ждать. На отдаленной планете Светлояр, входящей в состав империи, арестован и обвинен в измене глава колонистов Даниил Данин, ученый, путешественник, воин и дипломат.

Стихи в сборнике посвящены в основном моим поездкам во Францию в конце девяностых-начале двухтысячных. Но Россия тоже немного присутствует.

Стихи, например, такие:

Ситэ

Мы в Ситэ, у причала.
В утешенье и дар,
Как же флейта звучала
От финифти Des Arts¹.

И натянуты снасти,
Этот город - фрегат,
И Ван-Гоговской страсти
Перед нами закат.

Солнце брошено чашей
На алтарь облаков,
Ветер бьется и пляшет
У домов-парусов.

Куртуазней вельможи
И изящней при том
Развлекают прохожих
Менуэтом bateaux².

Пусть на счете ни франка,
Стол и скатерть - земля,
Но пируют ваганты
На носу корабля.

---
¹Мост Искусств
²Катера на Сене

" - Радуйся, о Лиэн Мэй, ибо ты избран вместилищем духа!
Трое воинов низко поклонились, двое шагнули ко мне.
- Нет! Пощадите! Я только сдал экзамен!
Руки заломили назад и скрутили веревкой. Выдернули из-за пояса меч. Дверь отъехала в сторону, и перед моим носом вырос дородный человек в малиновой шапочке и малиновой мантии ученого. Глаза внимательны и хитры, подбородок украшен маленькой бородкой. Пухлые руки. Мантия расшита белыми журавлями.
Человек опустился на колени и трижды коснулся лбом пола.
- Меня зовут Сым Тай-ши, о шэньди. Божественный император Гуа-ди страны Вэ назначил меня Распорядителем Смерти. Я буду сопровождать тебя в Небесный Павильон.
"Шэньди"! Титул приговоренного..."

Франция, 14 век. Великая чума унесла множество жизней.
Все почти, как у нас. Только в этом мире святые бессмертны, а эльфы живут среди людей: воины, ученые, лекари и менестрели. Но теперь их обвиняют в том, что это они вызвали мор.

"Ее лицо заметал снег. Брови, когда-то черные, превратились в два тонких белых перышка и волосы подернулись инеем, как сединой.
- Марин!
Она лежала на горе других мертвецов, как все брошенная в подворотню. Хоронить не успевали. Даже дворян. Наследница замка Шинон уравнена с крестьянкой. Чуме безразлично.
Почему он не вернулся раньше! А, если бы и вернулся? Что бы он мог сделать? Чума не опасна для него, но не для нее.
Этьен осторожно провел рукой по ее щеке. Холодна. Снегурочка.
Лунный свет на его руке. Тонкое серебряное кольцо сверкнуло на пальце.

Там, за епископским дворцом, по замерзшей Сене, мела поземка и Нотр-Дам белел в лунном свете, как снежный замок. Воздух пропитан дымом, увы, не спасающим от чумы..."

"Мне было плохо, как никогда: голова раскалывалась, то и дело накатывали приступы удушья, и комната плыла перед глазами. Выпил обезболивающего. Не помогло. В два часа ночи решил вызвать «Скорую». Проблема дотянуться до телефона! Бросил. Ладно. Хрен его знает, что это такое, а у них инфарктов полно. Выживу!
К утру мне стало легче.
Встал. Шатаясь, подошел к зеркалу. Вид изнуренный. Запавшие воспаленные глаза. Синие круги вокруг. Полуфабрикат для гроба, покойник без ретуши. И что-то новое в облике. Не могу понять что. Я и не я.
Позвонил на работу: «Меня не будет». И после обеда смог выползти на улицу.
Над Москвой разливался закат. Пылали облака. Я гулял сначала по Тверской, потом свернул на бульвары.
Голова работала совершенно отдельно от ног и в бешеном темпе. Я стал вспоминать свою жизнь во всех подробностях. С датами. Все, что когда-то учил в школе и институте. Шквал информации. Казалось забытой. Нет! Только полустертой и способной к восстановлению..."