Все книги

Катя днём тянет лямку редактором на тэвэ, а по ночам подрабатывает народным мстителем. «Феминизм» — это просто татуировка у Кати на спине, но когда в районе начинаются нападения на местных жриц любви, это призывает Катю искать маньяка, пусть и возражает её новый парень. Однако по итогам расследования маньяк предложит Кате собственный взгляд на феминизм, довольно радикальный, как и его методы.

Текст пытается перешагнуть свои рамки, оказавшись частью картины, иллюстрацией к полотну. Движение миров упирается в бесконечность, и каждый шедевр, кажущийся законченным произведением, можно продлить во времени и пространстве, созданные миры смогут вдохновить вас и открыть вам новые пути для познания и творчества.

Днём они живут как все, а по ночам рисуют на заказ надписи на асфальте. Когда-то оба они рисовали граффити на стенах, раскрашивали электрички, но сейчас баллончик с краской для них — это просто такой способ заработка. Днём они знакомятся друг с другом, общаются, вместе ходят на выставки и квартирные концерты, бродят вечерами по крышам, не подозревая, что по ночам они давно стали друг другу конкурентами и даже врагами. Когда же в их противостояние вступает некто третий — таинственный и неуловимый уличный активист — ночное противостояние главных героев неминуемо встаёт на пути их отношений.

Так много написано гениального, умного и, наконец, просто сильного о том, как люди борются, сражаются, страдают посреди войны. Честного и не очень, но слово сказанное всегда есть ложь, как утверждает правдивая молва. Только и слышишь меж слов о боли и суровости войн намеки и недомолвки — мир, как ты далек, как недоступен, так желанен... Так почему же не написать про перемирие?

Им были даны тысячи миров, тёплых, богатых, готовых принять их души в свои нежные объятия за так, безвозмездно, в подарок ко дню рожденья. Но они приняли за подарок совсем иное, никчёмную безделушку, только и способную, что блестеть под потолком да манить своей недоступностью.

Данный литературный сценарий представляет собой своеобразный спин-офф киносценария "Вавилон" и происходит параллельно его "современной" временной линии (в литературном сценарии эта линия отсутствует).

Перед вами литературный сценарий полнометражного фильма, написанный в своё время по мотивам романа "Время жизни".

Этот сборник рассказов был написан для арт-проекта Алекса Андреева "Метрономикон", который, в свою очередь, вырос из его артбука "Движение миров". В альтернативной реальности на Земле происходят инвазии биоморфов, что начинает влиять на ход мировой истории начиная с позднего СССР.

Каждый день приближал этот миг с неумолимостью метронома, но всё равно человечество оказалось не готово. Не спасли его от волны отчаяния перед лицом неизбежной угрозы ни опыт предыдущих трагедий, ни грандиозный труд, проделанный для собственного спасения, ни тот простой факт, что дата этого события была известна задолго до того, как все осознали его неизбежность.

Обратный отсчёт запущен, то, чему должно случиться — обязательно произойдёт, мы шагнём навстречу большому космосу и всем его ужасам, вопрос лишь в той цене, которую человечеству придётся заплатить за четыре столетия до Века Вне.

5800е годы. Рэдэрик Ковальский родился на периферийной планете, которая когда-то была настоящим космическим фронтиром. Однако он не был готов к тому, что негостеприимная Вселенная однажды станет его единственным домом. Домом, где у него почти не осталось друзей и родных, и где никто не может избавить его от судьбы Кандидата, от которого теперь зависит будущее Галактики и её тёмных тайн.

Перед вами первый том дилогии Романа Корнеева «Избранный».

Человечество вышло за пределы родной планеты, покорило недра чуждого ему пространства, по-прежнему оставаясь безвольной игрушкой в руках Конклава Воинов — той единственной силы, которая взялась вести людей сквозь космическое горнило. Однако спустя века настала пора взять на себя ответственность за будущее человека космического, настала пора поднять мятеж.

Летящие спасли человечество от неминуемой катастрофы, но в результате оно застряло в ловушке Барьера, не в силах покинуть пространственную тюрьму. Однажды это должно было закончиться мятежом против Конклава Воинов, но никакой трибунал не помешает жаждущему свободы узнику совершить побег.

Этот мир обрек себя на погибель и теперь доживает последние дни, готовясь в корчах и всеобщей агонии похоронить под своими гнилыми руинами все живое. Он умирает, но еще на что-то надеется. Его пожирают изнутри его собственные демоны, но покуда на земле осталась хотя бы надежда, что такой человек есть, — остается и шанс, что хотя бы он увидит спасительный путь через гибельную трясину и выйдет, наконец, по ту сторону воцарившегося вокруг забытья. Выйдет, улыбнется нам из прекрасного далека, помашет радостно рукой, и затянет нам песнь невыдуманную, историю грядущего, от которой даже у мертвых разом кровь застынет в жилах.