Прописи жизни

Девяностые годы… Они, как дубиной, прошлись по стране. Несчастный, наивный люд, не имевший ни в малейшей степени иммунитета против ящика Пандоры, который назывался капиталистическими отношениями, во всём, начиная этим чёртовым бизнесом и кончая самыми тесными узами дружбы и семьи, на собственной шкуре он познал всю их прелесть! И что он мог, – работяга, слесарь-сантехник, понимать в умственной борьбе гигантов мысли всякой там политической, научной и культурной интеллигенции! Ему бы пробиться среди своих живо-глотов!
Лежа на больничной койке Стаса поневоле часто посещали подобные мысли, не говоря уж об обширных рассуждениях на эту тему.
Его собратья по несчастью не были исключением. Вынужденные существовать рядом друг с другом в тесной палате, они пытались привести свой менталитет к общему знаменателю…