Все начинается с идей, и зачастую тех из них, что изначально кажутся неприемлемыми. Так зарождается всё новое. Принцип политолога Джозефа П. Овертона, как раз объясняет концепцию изменения мышления на уровне общественности.
Социальные градации проходят через мерило и горнило установок. То, что сейчас норма, в прошлом носило окрас дикости и новшества.
Первая реакция неприемлемости заявляет о себе, когда впервые нарушается табу и предмет обсуждения вызывает бурное негодование. Вторая стадия радикальности вступает следом, где тема обсуждается более спокойно, но в ней размываются границы и подается другой взгляд на проблему, а позже постепенно переходит в то, что приемлемо. Первый случай служит точкой отсчёта переворота в мышлении и на него ссылаются в дальнейшем. И на последней финишной - всё произошедшее видится через призму привычности, обыденности.
Причем здесь литература? — спросите вы. Самым непосредственным образом. Окна Овертона сдвигаются не только для социальных норм, но и для самих принципов творчества, его целей и доступности. Если мы проследим за историей литературы, то увидим ту же лестницу, ведущую от "немыслимого" к "норме".
Изначально письменное творчество было уделом избранных — жрецов, летописцев, аристократов. Сама идея о том, что грамотность и возможность создавать тексты станут массовыми, казалась утопией. Но вот первое "окно" сдвинулось: с появлением печатного станка, газет и журналов литература начала долгий путь демократизации. То, что было элитарным, стало доступным, а значит, и сами нормы "что такое книга" и "кто может быть писателем" — необратимо изменились.
Далее рамки стали расширяться, и постепенно со средствами массовой информации, такая эксклюзивность пошла на спад. Классики XIX века в своих романах нередко обращались к "злобе дня", а фельетонисты и вовсе были вынуждены говорить на языке, понятном городской публике. Аристократический салон уступал место рынку, где успех определялся не только талантом, но и умением найти отклик у широкого, разнородного читателя. Это и был тот самый сдвиг — когда творчество начало адаптироваться под запросы новой, формирующейся публичной сферы.
Сегодня мы достигли крайней точки этого сдвига: "нормой" стало то, что писать и публиковать может абсолютно каждый. Но у этой демократизации обнаружилась и обратная, куда менее заметная с первого взгляда, сторона. Новая "мясорубка". Если раньше Окна Овертона описывали, как радикальная идея становится нормой для общества, то сегодня мы наблюдаем иной процесс: как индивидуальное мнение о книге тонет в воронке маркетинговых продаж и алгоритмических лентах. Общество читателей раскололось на два лагеря, разделенных не столько вкусом, сколько готовностью платить за контент и доверием к "купленным" рецензиям. Мы снова оказались в ситуации, где нужно пробивать стену молчания — но на этот раз не табу, а тотального коммерческого шума.
Появление альтернативы в таких случаях неизбежно, как и с ресурсами на которых реализуется то, чего не хватает. А чего не достает? Фильтра книг и честного мнения об их содержании и наполнении. Не купленного за деньги, услуги и прочие договоренности. А вашего мнения о прочитанном, где оно не будет осуждаться. Именно здесь и открываются наши "Врата Овертона". Мы предлагаем сдвинуть "окно" возможного в другую сторону — не в сторону навязанной нормы, а в сторону честного диалога. Это пространство, где ваше личное мнение о прочитанном — каким бы оно ни было — является тем самым "радикальным" рычагом, который способен изменить сложившуюся систему оценок. Ваш голос — это и есть точка отсчета для нового переворота в мышлении. Не позволим другим решать, что для нас приемлемо. Наш выбор — наш суд. Главное — иметь право голоса и смелость его высказать.
